Ботаническому саду - 65 лет
КТО сказал, что зима - это мертвый сезон для флоры? В декабре в Иркутске пышно цветут кактусы, в январе - камелия, туя и орхидеи. А февраль - это вообще месяц пробуждения и расцвета. Думаете, бред сумасшедшего? Вовсе нет, это будни Иркутского ботанического сада ИГУ, причем уже 65 лет подряд.
...ЗА ОКНОМ минус 20, а здесь, в теплицах, настоящие тропики - очень жарко и влажно.
- Что вы! - сотрудник сада Сергей машет рукой на разнокалиберную растительность (от крошечной \"шишки\" в горшке-наперстке до листьев-опахал, подпирающих своды крыши). - Им здесь, наоборот, сухо.
Несмотря на суровые \"засушливые\" условия оранжереи, зеленая братия тем не менее растет, цветет и пахнет. На папайе даже плоды завязались, видимо, ей в Сибири совсем неплохо.
- Неплохо, - соглашается Сергей, - но дома ее не вырастишь - места много надо. А вот банан запросто, - кивает он на большущие листья, покачивающиеся над моей головой. - Правда, обычного горшка будет маловато...
- ЭТО выросло из обычного банана? - ахаю я от восторга, мысленно уже закапывая в землю целую связку (чтоб наверняка) ароматных плодов.
Мой гид только смеется:
- Те бананы, которые продаются в магазинах, - это специально выведенный кормовой сорт, без семечек. А это банан дикий, у него в плоде полно черных семян - кожицу еще можно поскоблить, она сладкая, а вот есть их не стоит, зубы сломаешь.
- А аморфофаллюс у вас когда цветет? - закидываю я удочку: охота посмотреть на самый большой на земле (пусть даже и самый вонючий!) цветок. Их во всей России всего два - у нас и в Санкт-Петербурге. Иркутским биологам его подарили коллеги из Флориды, но в прошлом году кто-то оторвал у растения клубеньки, которыми аморфофаллюс размножается, и диковина оказалась на грани гибели. Но цветок выжил и сейчас набирается сил. Его больше никому из посторонних не показывают.
К слову, о подарках. К моему большому разочарованию, абсолютное большинство растений, даже самых экзотических, приехало вовсе не из далеких стран, а из ближайших ботанических садов - Владивостока и Новосибирска. Есть, правда, и \"выходцы\" из-за границы, подаренные и выменянные. И лишь считанные единицы попали в оранжерею не с грядки, а оттуда, где их \"посадила\" матушка-природа. Одно такое растение, которое мне показали, гость из Австралии, другое - с островов близ Танзании.
Пальмы рубят
ЗАМЕЧУ, что в теплицу, по которой я разгуливаю, посторонних не пускают - это научная оранжерея, для сотрудников Ботанического сада и студентов-ботаников (в прямом и хорошем смысле этого слова). Для любопытствующих граждан есть другая оранжерея, поменьше, там экзотика напоказ и под самую крышу. Тоже в прямом смысле. Причем буйная тропическая флора упомянутую крышу с завидной регулярностью пробивает. И тогда пальмы безжалостно рубят.
- В прошлом году одну такую срубили, - показывает Сергей, - так она выпустила боковой побег, чего у пальм практически не встречается.
Да уж, захочешь жить - не такое выпустишь. Одна пальма оказалась, видимо, не столь гордая, как ее товарки, и вовремя согнулась.
- Повезло ей, - мимоходом замечает Сергей.
Подобное отношение к растениям повергает в легкий шок.
- А куда деться, - объясняет позже директор Ботанического сада Светлана Сизых. - Саду 65 лет, однако стабильного источника достойных доходов он так и не приобрел. Было трудное время, когда от первоначальной коллекции остались рожки да ножки. Теперь у нас 2100 видов и сортов растений. И с этого года наши сотрудники решили придерживаться так называемой коллекционной политики, то есть собирать под \"свое крыло\" не все подряд (хотя ботаники - люди своеобразные, им хочется все и сразу), а только нужные растения.
\"Нужные\" означает - необходимые для научной работы. Это базовые растения, или \"аборигены\", их биологи сада соберут максимально полную коллекцию. А еще нужны индуцированные, то есть завезенные к нам из других регионов, главным образом с Дальнего Востока, Северной Америки и Европы. Их акклиматизируют в Сибири. Такая работа идет давно и небезуспешно. Маньчжурский орех, например, уже растет на улицах Иркутска. Теоретически можно высаживать миндаль, он в Ботаническом саду обитает с 1966 года, так сказать, свой парень. Однако пока решили повременить: народец у нас варварский, стоит дереву расцвести, обломают вмиг. Так что пока его по частным садам распространяют. Здесь же приживаются и нежная хурма, и малопонятная сибирскому разуму мушмула, и макмора с Северного Кавказа...
Но самая интересная работа, на мой взгляд, которой занимается Ботанический сад, это не выращивание абрикосов в снегах, а реиндуцирование - разведение местных сибирских растений, занесенных в Красную книгу. Совсем недавно Ботанический сад возвратил Прибайкалью альпийский лук, практически исчезнувший в природе \"стараниями\" людей. Ученые выезжали в потаенные уголки Иркутской области, где он еще остался, собирали семена (\"Мы специально не стали выкапывать растения, чтобы не отнимать его у природы\", - поясняет Светлана Сизых), взращивали на грядках. Собирали \"урожай\" и полученные таким образом семена садили там, где когда-то рос альпийский лук. Сегодня ученые пишут заявки на гранты, и если удастся получить на этот проект деньги, непременно продолжим его с другими видами. Такая вот зеленая политика.
|
|
Зеленая политика
распечатать
обсудить
в избранное
